Персей и Саманта - Страница 12

Сэм никогда прежде не покидала Соединенных Штатов. Муж, сидевший напротив нее в самолете, не мог понять буйных эмоций, бушевавших в сердце девушки с тех пор, как он вошел в ее жизнь.

Все происходило с ней впервые, исступленный восторг смешивался со смятением: свадьба, полет в комфортабельном салоне самолета, изысканный вкус греческого вина, обещанное посещение древнего Акрополя, который она видела только в книгах по древней архитектуре или в фильмах.

Поскольку у нее не было ни телевизора, ни видеомагнитофона, Сэм посмотрела не так уж много фильмов и сейчас чувствовала себя как новорожденный младенец, изумляясь каждому новому моменту жизни.

Наконец они оказались в Афинах, в доме Персея. Из-за ритма, заданного мужем, в сочетании с захлестывающими ее эмоциями Сэм хватило сил только на то, чтобы прямиком направиться к лестнице, ведущей в отведенную для нее спальню.

На пороге Сэм остановилась, услыхав замечание Персея о том, что теперь, когда они прибыли на его родину, ей, Саманте, следует приступить к исполнению роли счастливой новобрачной.

Господи Боже, а что она делала все это время? Прежде чем закрыть дверь своей спальни, Сэм заверила Персея в намерении и дальше соблюдать их договор.

Он пробормотал что-то, чего она не поняла, потом посоветовал поскорее ложиться спать. Дважды упрашивать ее не пришлось. Сэм быстро разделась и заснула сном праведницы.

ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ

В Афинах Сэм нравилось абсолютно все — жара, толпы людей на улицах, запахи, транспортные пробки, веселые голоса словоохотливых обитателей города, доносившиеся из уютных кафе на маленьких площадях.

Когда они выезжали из города, Персей задумчиво произнес:

— По-моему, архиепископ Коминатос заблуждается, утверждая, что нельзя смотреть на Афины без слез. А вот Перикл прав: человек должен видеть величие Афин и любить этот город таким, какой он есть, был и будет вечно.

— Но я не нахожу в Афинах никаких недостатков! — горячо откликнулась Сэм, озираясь по сторонам.

— Тогда ты принадлежишь к тому редкому типу туристов, которые обладают даром не обращать внимания на незначительные изъяны, — последовал насмешливый ответ. — Кстати, мы можем полететь на Серифос на вертолете. Скажи только слово, и я дам указание шоферу отвезти нас в мой офис; там на крыше есть взлетно-посадочная площадка.

Сэм мгновенно оторвалась от окна и, протестующе вскинув руки, воскликнула:

— О нет, Персей! Пожалуйста — я ужасно хочу переправиться на пароме.

— И тебя не пугает пятичасовая поездка по такой жаре?

— Что ты! Я обожаю воду. Раньше я плавала только на паромах в Гудзоновом заливе, а это совсем не одно и то же. Это Греция! — выкрикнула она.

Его тихий смешок охладил искренний энтузиазм Саманты. Должно быть, Персей считает ее полной идиоткой. Ну и пусть. Сэм казалось, что сейчас ей снится замечательный длинный сон, но однажды она проснется в своей крошечной нью-йоркской квартирке и примется лихорадочно подыскивать работу. Ведь ни для кого не секрет, что даже после получения степени на поиски приличного места уходит от двух до пяти лет.

Но если ей повезет и этот сон хоть немного продлится, Саманта сумеет продать свои лучшие узоры и создать новые благодаря загадочному человеку, который сидит рядом с ней и читает газету на незнакомом языке. А язык этот она твердо решила выучить, и как можно скорее.

— На чем ты так сосредоточилась? — вдруг спросил Персей.

Сэм думала, что он напрочь забыл о ее присутствии.

— Вспоминаю свои хилые познания греческого. В соответствии с брошюрой, которую служанка принесла вместе с моим завтраком, мы едем к limani, чтобы сесть на vapori.

Откинув голову назад, Персей, как ни странно, расхохотался, и его смех заставил ее затрепетать.

— Отлично, миссис Костопулос!

Миссис Костопулос. Как ей хотелось остаться таковой навсегда!

— Я доволен, что у тебя нашлось время просмотреть брошюру. Теперь повтори за мной кое-какие слова, и тебя сможет понять любой из моих соотечественников.

Во время короткой поездки в одну из трех гаваней Пирея Сэм получила свой первый урок греческого языка.

К тому времени, когда они прибыли в порт, Сэм уже могла сказать kalimera, что означало «доброе утро», chew poll — «здравствуйте» и уа sas — «до свидания». Столь необходимые познания Сэм не преминула тут же продемонстрировать водителю. Тот улыбнулся во весь рот, сделал ей комплимент, а потом что-то быстро прошептал по-гречески Персею. На лице Костопулоса тоже появилась широкая улыбка, от которой он стал выглядеть гораздо моложе и — если это возможно! — привлекательнее.

И тут Сэм вспомнила о причине, по которой находилась здесь. Как бы Персей ни улыбался, как бы предупредительно ни вел себя с ней, он все равно любит невесту, которая однажды им пренебрегла, а теперь хочет вернуть его обратно.

Ну так не быть тому! Уж Сэм об этом позаботится. И если та женщина посмеет что-то предпринять...

Теплая, крепкая рука неожиданно обвила плечи Сэм, и Персей прижал ее к своей груди.

— Такие свирепые мысли этим прекрасным летним утром, — прошептал он, уткнувшись в ее шею, отчего все тело Сэм затрепетало от восторга. — Отчего твои глаза затуманились?

Спокойно, Сэм. Персей заранее обо всем предупредил: ты должна вести себя как влюбленная новобрачная, в то время как он будет играть роль любящего мужа.

Еще до первой встречи с Персеем Сэм знала, что ему не давали покоя средства массовой информации, но до сих пор она и представления не имела, насколько его обложили. Папарацци прятались буквально за каждым углом.